"Мы можем это сделать" (Wir schaffen das, в англоязычном варианте — We can do it, более точный перевод оригинальной фразы — "Мы справимся" — ред.) — таков был дерзкий ответ Ангелы Меркель на миграционный кризис, охватывающий Европу. Эти слова находят отклик и год спустя — но не такой, какого она хотела", — пишет Politico.

Федеральный канцлер Германии повторяла эту фразу снова и снова, и каждый раз ее оппоненты и даже члены ее собственной партии приходили в ярость, уточняет газета.

В прошлом году Меркель сказала: "Мы можем это сделать" — и открыла двери для тысяч беженцев, главным образом из Сирии. Как отмечает Politico, у канцлера были благие намерения, но после того, как она месяцы напролет использовала эту фразу, чтобы оправдывать свою политику, она обернулась для Меркель "коммуникационным кошмаром".

"Эта фраза — яркий пример того, что язык является не просто декорациями для политики. Язык и есть политика", — комментирует ситуацию Элизабет Велинг, ученый-когнитивист из Университета Беркли.

По ее словам, фраза Меркель ставила целью пробудить в людях такие эмоции, как единство и сопереживание. Однако Меркель полностью изолировала эту фразу, не использовала по отношению к ней никакого противовеса, что в итоге позволило оппонентам канцлера использовать фразу против нее.

"Мы вообще не хотим это делать", — так отреагировал на фразу "Мы можем это сделать" Александр Гауланд, замглавы этой партии, народная поддержка которой в прошлом году заметно выросла.

С точки зрения Йоахима Шартлоха, профессора прикладной лингвистики в Дрезденском университете технологии, коронная фраза Меркель "так и напрашивается" на неверные интерпретации.

"Когда она говорит: "Мы можем это сделать" — что она имеет в виду?— задается вопросом он. — Во-первых, фраза сама по себе не несет особого смысла, но, что более важно, она сочла необходимым использовать ее снова и снова. На эффективную коммуникацию это не похоже".

Согласно недавним опросам общественного мнения, два немца из трех не верят, что их страна "может это сделать". Только 27 процентов граждан страны придерживаются того же подхода к миграционному кризису, что и Ангела Меркель.