Необыкновенный фашизм

Рожденный в черной рубашке

Будущий диктатор появился на свет в семье сельской учительницы-католички, желавшей крестить сына, и кузнеца, атеиста и социалиста, запретившего ей это. В три года Бенито Муссолини помогал отцу управляться с кузнечными мехами, а в четыре пришел к мысли, что жить бедно — унизительно. Кроме того, он с детства отличался упрямством, непослушанием, амбициями и презрением к трусости.

Научившись читать, будущий дуче быстро впитал витавшие тогда в воздухе имперские идеи — не говоря уже о социалистических, преподанных отцом. В конце XIX века в раздробленной и отсталой аграрной Италии, из которой ежегодно эмигрировали сотни тысяч человек, начался процесс национального возрождения. Интеллектуалы заговорили о былом величии Рима, а прагматичные политики устремили свои взоры на север и восток Африки, где еще остались земли, не захваченные более удачливыми европейскими соседями. Главным магнитом была Эфиопия, более двух тысячелетий успешно сопротивлявшаяся иноземному владычеству. Итальянское правительство помогло взойти на трон местному феодалу Менелику, после чего связало его кабальным договором, фактически превращавшим страну в протекторат Италии. Однако в 1893 году новый император (негус) объявил договор недействительным и начал срочно модернизировать собственную армию. Италия оказалась втянутой в войну, в которой потерпела поражение и была вынуждена признать независимость Эфиопии, что только подстегнуло националистические и шовинистические настроения на родине Муссолини.

Масла в огонь подлил резкий экономический спад — частое следствие проигранных войн. Резкий рост цен вызвал беспорядки в Милане и других городах, жестоко подавленные войсками: более 80 убитых, сотни раненых. А в среде интеллектуальной элиты набирал силу голос одного из духовных вождей нации — поэта, романиста и драматурга Габриеле Д`Аннунцио, возмущенного малодушием собственного правительства, похоронившего идею превращения Италии в могучую и великую державу. Позже кумир интеллектуалов станет одним из политических наставников будущего дуче.

Известно, что Муссолини начал активно интересоваться политикой в 1900 году, когда вернувшийся из Штатов итальянский анархист убил короля Умберто I, мстя за подавление недавних "революционных выступлений трудящихся", а занявший престол Виктор Эммануил III взял курс на сближение с Францией, противостоявшей союзу Германии и Австро-Венгрии. И уже полгода спустя, 1 мая 1901 года, социалист-анархист Муссолини отметил праздник солидарности трудящихся первой революционной акцией: вместе с товарищами забаррикадировался в школе, взяв в заложники нескольких преподавателей и изгнав остальных, включая директора. В том же году он возглавил "комитет трудящихся" в родной деревне.

Однако непримиримый противник буржуазного строя, последователь идей Бакунина и Бланки не видел для себя достойной перспективы на родине, где тон задавали "ренегаты-реформисты". Поэтому Муссолини перебрался в Швейцарию: маленькая нейтральная страна в центре Европы в начале прошлого века представляла собой кипящий котел революционных идей, откуда это взрывоопасное варево расползалось по многим странам, не миновав, как мы хорошо знаем, и Россию. В этом "университете революции" Муссолини помимо занятий в обычном университете встречался с видными социалистами и анархистами, осваивал соответствующую литературу и писал в левые газеты, зарабатывая на жизнь чем придется: он был помощником каменщика, подручным мясника, официантом. Молодого человека несколько раз арестовывали за бродяжничество и высылали из страны, но он возвращался по фальшивым паспортам. В последний раз он прибыл в Швейцарию с целью "закосить" от армии у себя на родине.

Но тут в идейных воззрениях Муссолини произошел неожиданный поворот на 180° — первый, но не последний. Когда итальянский король объявил амнистию дезертирам, укрывшимся в том числе и за границей, пацифист и социалист, возражавший против службы в "империалистической буржуазной армии" по идейным мотивам, вдруг добровольно отправился на призывной пункт! И вопреки страхам армейского начальства, дисциплинированно и даже со рвением прослужил положенный срок в элитном полку стрелков-берсальеров. К тому времени в голове молодого человека, уже задумавшегося о политической карьере, идеи социализма и интернационализма начали постепенно уступать место иным. Муссолини все глубже проникался идеями Великой Италии, которой по историческому праву принадлежит юг Европы и все Средиземноморье, а по "культурному" — духовное верховенство в Европе вообще. А где закалять националистическую сталь, как не в армии.

Смесь красного и черного дает коричневый

Демобилизовавшись, Муссолини работал учителем в небольшой деревенской коммуне, а затем поступил в университет Болоньи, который закончил с дипломом преподавателя французского языка. Однако в 1911 году после конфликта с католическим городским начальством преподавателя-атеиста попросили из школы, и Бенито с головой ушел в политику. Он возглавлял забастовки и несанкционированные митинги, неоднократно арестовывался, редактировал левую газету в Австрии. Орган итальянских социалистов газета Avanti в то время писала о нем как о "молодом человеке незаурядных талантов и большой культуры, плодовитом писателе и искусном полемисте, натуре гордой и неукротимой".

Когда Италия провела успешную колониальную войну и выгнала турок из Ливии, Муссолини, в котором националист еще не вытеснил окончательно социалиста, выступил с резкой критикой колониальной политики своей страны, за что на несколько месяцев угодил в тюрьму. Несколько месяцев за решеткой он провел с пользой — в частности, изучил труды Ницше. "Ницше, — писал в камере будущий дуче, — трубит зарю возвращения к великому идеалу. Чтобы его понять, нужна новая порода людей, нужны люди, окрепшие в сражениях, в одиночестве и не боящиеся измерить твердым взглядом бездны, распахнутые у их ног, нужны люди, свободные духом, чтобы торжествовать над Богом и Небытием". Вскоре другой бунтарь, загремевший на нары за попытку путча, напишет в тюрьме нечто похожее в книге "Майн кампф".

Выйдя на волю, Муссолини впервые удостоился от соратников титула "дуче" (вождь) и менее чем через год был назначен главным редактором Avanti. Яркие полемические статьи Муссолини принесли ему известность по всей Италии: на съезде социалистов в 1912 году нового лидера партии называют человеком, ведущим партию курсом революции. Впрочем, свои первые выборы в парламент Муссолини с треском проиграл. А вскоре, совершив очередной политический кульбит, лишился и редакторского поста: когда разразилась мировая война, редактор Avanti в передовой неожиданно потребовал вступления Италии в войну на стороне Антанты.

Вообще, неизвестно, как бы сложилась дальнейшая политическая судьба Муссолини, если бы в одночасье не рухнул весь складывавшийся веками политический порядок в Европе. Блестящий оратор и газетный полемист, Муссолини недолго оставался безработным. Уже с ноября 1914 года он начал издавать новую газету, Popolo d`Italia, в которой активно призывал правительство вступить в войну на стороне Франции — против немцев и австрийцев. Удивительные призывы для будущего союзника германского рейха, возглавляемого австрияком Гитлером.

Вскоре и сам редактор отправился на фронт в мундире берсальера, где, по отзывам командиров, проявил "отзывчивость, веселый нрав, оптимизм, дисциплинированность и образцовую храбрость". Заболев тифом, Муссолини был отправлен в госпиталь. Там его навестила возлюбленная, Ракеле Гуиди, с которой прикованный к больничной койке фронтовик тут же обвенчался. Храбрец-вояка сумел отличиться подвигами и на ином фронте: в том же году одна из многочисленных любовниц Бенито Муссолини родила ему сына, а к концу войны он обзавелся еще двумя — на сей раз от законной жены.

Дослужившись до капрала, Муссолини после тяжелого ранения был комиссован вчистую и вернулся к журналистской деятельности. Статьи редактора-фронтовика бичевали пораженцев, спекулянтов и прочих "тыловых крыс": "Нужно по всей справедливости разделить кровавый налог, который до сих пор ложится в основном на плечи беднейших слоев населения; нужно заставить лентяев — работать, развратников — вести достойный образ жизни, хвастливых болтунов — молчать; нужно избавиться от паразитов и сделать так, чтобы вся нация встала под ружье. Ибо наши солдаты заслуживают этих усилий". В этих словах слышится уже голос будущего дуче, и не случайно именно Бенито Муссолини произнес пламенную речь перед армейскими штурмовиками на митинге в Милане по случаю победы.

Вопреки десятилетиями распространяемому у нас заблуждению, фашизм изобрели отнюдь не в Германии: задолго до гитлеровских штурмовиков в коричневых гимнастерках по дорогам Италии маршировали местные "чернорубашечники". Почему в СССР нацистов переиначили в "фашистов", а затем и в "немецко-фашистских захватчиков", догадаться легко: словосочетание "национал-социализм" рождало ненужные ассоциации.

Формально партия Муссолини была создана сразу после войны, в 1919 году, и называлась "Союз борьбы" (Fascio di combattimento). Название позаимствовали у основанных еще в конце XIX века на Сицилии союзов трудящихся — прообраза современных профсоюзов. А первоначально латинское слово fascis означало связку, пучок розг, которые в Римской империи несли ликторы, сопровождавшие важных персон. Иначе говоря, фашизм в своей этимологии означал не только боевую связку, союз, но и розгу для общества, истосковавшегося по "сильной руке". На учредительном съезде новоиспеченный лидер фашистов заявил: "Мы позволим себе роскошь быть одновременно аристократами и демократами, революционерами и реакционерами, сторонниками легальной борьбы и нелегальной, и все это в зависимости от времени, места и обстоятельств, в которых нам придется находиться и действовать". Как и другие тоталитарные режимы ХХ века, фашизм с самого начала сделал ставку на "принципиальную беспринципность".

"Великие стройки фашизма"

В последующие три года страна превратилась в арену жестоких схваток "чернорубашечников" и их противников — социалистов, демократов и либералов. Участились драки, доходившие до кровопролитий, убийства из-за угла, погромы, поджоги газет, провокации, словом, все то же самое, что десятилетием позже пережила Германия. Кстати, и в Италии фашисты пришли к власти с помощью демократических парламентских выборов, проходивших в обстановке духовного и физического террора.

В 1919-1922 годах Италия погрузилась в пучину разнообразных кризисов, один тяжелее другого: внешнеполитического (несправедливые договоры, по мнению многих итальянцев, лишали одну из стран-победительниц спорных территорий, на которые она претендовала), внутриполитического (чехарда правительств, рост левых и антиклерикальных настроений) и экономического (послевоенная безработица и рост цен). В этой обстановке фашистская партия, ведомая своим неподражаемым оратором-демагогом, на выборах 1921 года впервые получила 35 мест в парламенте. И в том же году депутат парламента от фашистов Бенито Муссолини на II съезде партии создал новую, получившую название Национальной фашистской.

Любопытно, что на этом этапе политической карьеры первый фашист Италии провозгласил себя либералом- рыночником, объявив: будущее за капитализмом, у социализма нет никаких шансов на победу, и новая партия будет бороться с любыми проявлениями огосударствления экономики! В программе новой партии говорится о нации как "средоточии всех материальных и духовных ценностей народа", о том, что функции государства должны сводиться к поддержанию в стране политического и правового порядка, а права парламента следует ограничить. И наконец, о признании фашизмом права на частную собственность. Пройдет немного времени, и в согласии с "требованием момента" лозунги изменятся на фактически противоположные.

В следующем году состоялся знаменитый фашистский поход на Рим и другие итальянские города. По сути, это был образцовый бескровный государственный переворот: колонны "чернорубашечников", демонстрируя свою силу и организованность, прошли через всю страну, вступая лишь в отдельные стычки с антифашистами и почти не встречая сопротивления со стороны местных властей, явно симпатизировавших "спасителю нации". В конце октября 1922 года король, испугавшись популярности фашистов и не видя никакой иной силы, способной консолидировать нацию, предложил Муссолини сформировать новое правительство.

Став главой кабинета, тот сосредоточил в своих руках также портфели министров внутренних и иностранных дел. Одним из первых актов нового премьера стало создание Большого фашистского совета, к которому перешли все функции правительства Италии. Далее последовали "летучие префекты" (аналог комиссаров в Советской России), фашистская милиция (вдохновившая Гитлера на создание штурмовых отрядов), запрет на забастовки, секретная политическая полиция (ОВРА), цензура СМИ и кино, запрет всех политических партий, кроме фашистской, фашизация профсоюзов. Наконец, официальное присвоение себе самому титула "вождя нации".

Однако вместе с кнутом фашисты не забыли предложить стране и социальные пряники. Вдохновленный футуристами и античным Римом и не забывший социалистических увлечений молодости, дуче попытался осуществить грандиозную социальную утопию: создать первое в мире корпоративное государство, подчиненное "интегральному дирижизму". Были введены 8-часовой рабочий день и 48-часовая рабочая неделя, обязательные санитарные нормы на предприятиях и страхование рабочих, пособия по безработице, по уходу за детьми и по болезни, запрещен ночной труд для женщин и несовершеннолетних и открыты летние оздоровительные лагеря для детей малообеспеченных родителей. Для этих целей в бюджете были предусмотрены отдельные статьи.

В 1925 году, решив покончить с зависимостью от импорта зерна, Муссолини возглавил социалистическую по форме "битву за хлеб", создав постоянно действующий комитет по хлебозаготовкам, а также систему "соцсоревнований". Затем последовали аналогичные кампании за комплексную мелиорацию земель, за твердую лиру, против туберкулеза, за высокую рождаемость. А для организации в соответствующем (фашистском) духе свободного времени граждан в том же 1925-м была создана организация Dopolavoro ("После работы"). Кроме системы бесплатного образования, социальной помощи и здравоохранения она включала в себя еще не изжитые из нашей собственной памяти художественную самодеятельность, народные библиотеки и спортивные секции со сдачами норм фашистского "ГТО".

Год спустя были приняты новые законы, суть которых дуче определил емкой формулой: "Все в государстве, ничего вне государства, ничего против государства". Экономическая жизнь Италии полностью сосредоточилась в рамках семи корпораций: промышленности, сельского хозяйства, торговли, морского и воздушного транспорта, железнодорожного транспорта и речного судоходства, банков и страховых обществ (в восьмую были объединены все творческие работники). Управляющих корпорациями назначало государство, координировавшее их деятельность с помощью нового специального министерства. Согласно принятой тогда же Хартии труда, работодатели в обмен на льготы и привилегии обязались сохранять лояльность режиму, а рабочих защищало централизованное социальное законодательство, регулировавшее, в частности, заработную плату и цены.

Вместе с тем, на первых порах фашизму не мешали и либеральные реформы: Италия стала первым, но далеко не последним примером мирного сожительства экономического либерализма с политической диктатурой. Придя к власти, дуче отменил многие налоги, в том числе прогрессивный, на военные сверхприбыли и на предметы роскоши; резко снизил государственные расходы. В результате этих мер число безработных за год уменьшилось втрое — с полумиллиона до 122 тыс., сократился дефицит бюджета, начался рост потребления, и как следствие — общий экономический подъем. Во время очередного мирового кризиса в 1925 году правительство Муссолини совершило, казалось бы, невозможное: удержало на плаву национальную валюту — лиру. Страну покрыла сеть первых в Европе автострад — более 400 километров многополосных шоссе с мостами, туннелями и развязками, ставших образцом для немецких автобанов, а затем и американских хайвеев. А Рим и другие крупные города стали свидетелями "великих строек фашизма". Следы этого архитектурного "большого стиля" с его псевдоклассической помпезностью и безвкусицей, характерными для всех тоталитарных режимов, сохранились в Вечном городе и поныне. Как и отголоски корпоративного государства — в итальянской экономике.

Кроме того, новый премьер проявил себя прагматичным и рассудительным политиком. Результатом предпринятых мер по сближению со Святым Престолом (что в католической Италии означало бы гарантию стабильности) стали Латеранские соглашения 1929 года между фашистским режимом и Ватиканом. И во внешней политике Муссолини проявлял известную гибкость: одним из первых заключил торговые отношения с СССР, чем окончательно разрушил надежды итальянских коммунистов и социалистов, видевших в Москве главного противника режима дуче.

Падение империи

Не случайно в первый же год правления Муссолини заслужил комплименты в свой адрес со стороны многих европейских политиков — того же Черчилля, к примеру. Этому способствовала и относительная (в сравнении с нацистской Германией) мягкость диктатуры в Италии. До начала второй мировой войны дуче с презрением отзывался о расовых бреднях северного соседа, а самого фюрера сравнивал с предводителем гуннов Аттилой и называл "сексуальным выродком и опасным сумасшедшим". До 1938 года в Италии не притеснялись евреи (даже в 1943-м итальянские оккупационные власти на юге Франции отказывались выдать живших там евреев прогитлеровскому режиму Виши). А противники дуче отправлялись не в лагеря смерти, а в обычные тюрьмы: за 20 лет диктатуры по политическим обвинениям были казнены 42 человека.

Однако, как показал опыт ХХ века, реализация социальных утопий не обходится без крови, и фашистский режим не стал исключением. Дуче уничтожал оппозицию в несоизмеримо меньших масштабах, чем Гитлер или Сталин, но перед соблазном политических убийств оппонентов устоять все же не смог. Открыл мартиролог жертв режима депутат-социалист Джакомо Маттеотти, доказавший, что результаты выборов, якобы убедительно выигранных фашистами, были сфальсифицированы. Правда, дуче депутата лично не "заказывал", более того — пришел в ярость, узнав о "самодеятельности" на местах. Но и обещанные им массовые аресты фашистов-преступников не последовали, зато в тюрьмы отправились наиболее активные антифашисты.

В середине 1920-х годов Муссолини начал давно лелеемый им великий имперский поход за новыми землями на юге Европы и на севере и востоке Африки. Он писал: "Основа фашистского государства — воля к могуществу и господству". Имперские устремления фашизма — "открытое проявление его жизненной силы и возможность избежать деградации нации. Сильные народы — это всегда имперские народы". Колониальные завоевания требовали мощного в военном и политическом отношении союзника, и в конце 1930-х годов место такового заняла нацистская Германия. Ради прагматического расчета дуче резко сменил свою антигерманскую риторику и в конце концов пошел на военный союз с Гитлером. Тем самым совершив главную политическую ошибку в своей жизни, ставшую роковой и для него самого, и для страны. В ином раскладе Муссолини мог бы повторить судьбу испанского каудильо Франко: сохранил бы нейтралитет, установил бы в стране хотя бы видимое национальное примирение и закончил бы дни в своей постели.

Дальнейшее хорошо известно. Италии при поддержке Германии (и ее главной противницы — Англии) удалось завоевать Эфиопию и другие африканские территории — пусть и ценой экономических санкций со стороны Лиги Наций. А также оказать помощь генералу Франко во время испанской войны и без сопротивления оккупировать соседнюю Албанию. Однако совместный с Гитлером поход против всей Европы, которому дуче долго сопротивлялся, закончился крахом для его главных организаторов. Итальянские дивизии терпели поражения в Греции, Югославии, России и Северной Африке. А в 1943 году, открыв второй фронт, в Сицилии высадились англичане и американцы, и события покатились под гору.

Король отправил дуче в отставку, посадив под домашний арест на высокогорном курорте Гран-Сассо. Новое правительство тут же вступило в переговоры с союзниками, после чего эсэсовские части начали уничтожать сдававшихся итальянских солдат полками. Дуче был освобожден отрядом Отто Скорцени и ненадолго вернулся к власти, первым делом казнив голосовавших за его отставку заговорщиков, включая своего зятя, министра иностранных дел Чиано. Но созданная наспех декоративная фашистская Республика Сало пала, просуществовав 120 дней. Бежавший Муссолини присоединился к отступавшим немецким частям вместе с любовницей, но оба были схвачены партизанами, расстреляны и повешены за ноги на миланской площади.

Так закончил жизнь фашист-утопист, мечтавший о великой империи, для создания которой требовалось немногое: поставить всех граждан в строй и заставить их сообща работать на "всеобщее благо" — иначе говоря, на благо государства.

Владимир Гаков